Социология возродилась на юбилейном банкете
На юбилейной сессии РАН состоялось празднование 50-я возрождения социологии в России26 марта 2006 г. в Президиуме РАН состоялась юбилейная сессия Академии наук, посвященная 50-летию со дня создания Советской социологической ассоциации, а также 40-летию Института социологии РАН. Социологи хотели, чтобы этот год был объявлен годом социологии, но почетное место было уже занято под год семьи.
Cессии и общие собрания Академии наук ничем не отличаются от съездов КПСС, а ныне съездов "Единой России", в том смысле, что здесь очень важны разные статусные маркеры – кто был приглашен занять почетные места в президиуме, кто и в каком порядке выступал. Судя по табличкам на столе чести занять президиум на юбилейной сессии удостоились (слева – направо): декан социологического факультета СПбГУ Н.Г. Скворцов; публицист, политолог, председатель научного совета по проблемам политологии РАН Ф.М. Бурлацкий; член-корр РАН, баллотирующийся в академики РАН, директор Института экономики РАН Р.С. Гринберг; президент-ректор РАГС В.К. Егоров, академик РАН, бывший директор, а ныне научный руководитель Института философии РАН, президент Философского общества В.С. Степин, академик, директор Института социально-политических исследований РАН Г.В. Осипов; академик, вице-президент РАН А.Д. Некипелов; член-корр РАН, директор Института социологии РАН М.К. Горшков; зам. Президента РАН, выходец из ФСБ, ныне баллотирующийся в член-корры РАН по социологии В.Л. Шульц; бывший главный редактор журнала «Шпигель», а ныне руководитель филиала Фонда имени Ф. Эберта в России, Р. Крумм; бывший директор ИС РАН, декан социологического факультета ГУГН В.А. Ядов; первый проректор ГУ-ВШЭ В.В. Радаев. Впрочем, Гринберга и Шульца на юбилейной сессии не было. На заседание был также приглашены президент РАН Ю.С. Осипов и академик РАН, ректор МГУ В.А. Садовничий, но их не было: первый находился в отпуске, а второй в тот день выступал с докладом в Счетной палате.
Сессию открыл вице-президент РАН Александр Некипелов, без вдохновения зачитавший свою речь по бумажке. По сути, она была короткой версией последующего длинного доклада академика Осипова. Некипелов провел аналогию между судьбами социологии и генетики. Совершив краткий экскурс в историю социологической науки, он напомнил коллегам, что много лет в СССР было небезопасно произносить слово «социология» без прибавления эпитетов «реакционная» или «буржуазная», зато теперь академическая социология занимает заслуженно почетное место среди других дисциплин, а её представители активно участвуют в решении политических и социально-экономических проблем России.
Затем с докладом «Возрождение социологии в России: как это было?» выступил сидевший на самом почетном месте в Президиуме Геннадий Осипов (род. 1929). Его длинная лекция об истории социологии сопровождалась презентацией в Power Point’е, в ходе которой академик остановился на ключевых для социологии датах. В самом начале на двух больших экранах появилась фотография Василия Берви-Флеровского, автора книги «Положение рабочего класса в России: наблюдение и исследования» (1869), одной из первых социологических работ в стране. Чуть далее появился слайд, повествующий о том, что в 1908 году произошла институциализация социологии – в Психоневрологическом институте в Санкт-Петербурге, первом вольном научном и учебном заведении в России (1907), была учреждена первая в России кафедра социологии под руководством двух исследователей с мировыми именами: Максима Ковалевского и Евгения де Роберти.
Бурному развитию социологии в России помешала Октябрьская революция. И если в начале правления большевиков социологи пытались нормально работать, создавались институты и кафедры по социологии, то уже к началу 20-х годов ситуация стала очень тяжелой. В 1922 году из страны на нескольких пароходах был выслан 161 деятель науки и культуры, среди которых был и Питирим Сорокин, выдающийся русско-американский социолог. В том же году Николай Бухарин выпустил книгу «Теория исторического материализма: популярный учебник марксистской социологии», где единственно правильной социологией объявлялась теория исторического материализма (после того, как автор учебника попал под сталинский маховик репрессий, книга была изъята из библиотек и запрещена для использования, но об этом Г. Осипов не сказал). В 1929 году состоялась дискуссия в Институте философии Коммунистической академии, где было заявлено, что «социология – лженаука, созданная французским реакционером Огюстом Контом».
С 1929 по 1955 годы не только сама наука, но и само слово «социология» оказались под запретом, и только очередная смена политического режима позволила начать прото-возрождение отечественной социологии. В 1956 году решением Политбюро КПСС советским социологам впервые разрешили участвовать в III Всемирном социологическом конгрессе (Голландия). В 1957 году в Москве состоялось международное совещание социологов по вопросу о мирном сосуществовании, на которое в страну впервые разрешили приехать видным западным ученым Ф. Арону, Ж. Фридману, А. Холландеру, Э. Хьюзу, Х. Шельски, Т. Боттомору и др. В 1958 году решением Президиума АН ССР была создана Советская социологическая ассоциация (ССА), руководителем которой стал Ю. Францев, а его замом – Г. Осипов (получивший в 1952 г. диплом юриста-международника МГИМО, затем закончивший аспирантуру Института философии и защитивший там, в 1955 г., кандидатскую диссертацию «Технократические направления в современной буржуазной социологии»). С 1959 по 1972 годы Осипов являлся председателем ССА. Необыкновенная карьера академика не может не поражать, в 29 лет стать заместителем, а в 30 лет – председателем целой научной ассоциации, а затем в 39 лет заместителем директора нового научного института. Возрождающаяся наука требовала новых лидеров, и Осипов оказался нужным человеком в нужном месте.
В своих воспоминаниях он рассказывает забавный эпизод о том, как, познакомившись в 1962 г. с П. Сорокиным, он в 1966 г. решил на свой страх и риск организовать его приезд в Россию. Казалось, что все препятствия преодолены – все нижестоящие инстанции дали добро. Однако в деле П. Сорокина затребованном к себе последней инстанцией, генсеком ЦК КПСС Л.И. Брежневым, тот обнаружил резолюцию В.И. Ленина о том, что П.А. Сорокин в случае появления на территории СССР подлежит немедленному расстрелу. «Вы что, – сказал Л. Брежнев, – хотите столкнуть меня с В.И. Лениным?! Его распоряжение я отменить не могу. И если кто-то, информированный об этом решении, вознамерится его исполнить, я этому не воспрепятствую». Осипов вспоминает, что во время их первой встречи Сорокин признал факт своего участия в организации покушения на Ленина, мол, это была ошибка юности. Впрочем, и об этой истории Г. Осипов на сессии не вспоминал.
Зато он рассказал о том, что 14 июня 1968 года на базе отдела конкретных социологических исследований Института философии АН СССР РАН был создан Институт конкретных социальных исследований (ИКСИ), в 1972 году переименованный в ИСИ, а в 1988 г. ставший Институтом социологии РАН. Первым руководителем Института стал А.М. Румянцев (1905-1993), а его замами – Г.В. Осипов и Ф.М. Бурлацкий.
Далее академик остановился на рассказе о первых социологических исследованиях в СССР, их авторах, на том, что работа социологов проходила под мощным идеологическим прессом. Он напомнил коллегам о «Деле Ю. Левады», «Деле Г.В. Осипова», «Деле подписантов», «Деле А.М. Румянцева», «Деле Шахматного клуба», которые заканчивались увольнением социологов с работы, чисткой академических институтов и пр.
В заключение своего доклада академик отметил, что если раньше социологию в СССР преподавали только два вуза (МГУ и Ленинградский госуниверситет), то теперь её преподают в 120 вузах России. За время, прошедшее после появления первых факультетов социологии, было подготовлено 30 тыс. специалистов. Студентов обучают более 4000 преподавателей (в докладе В. Добренькова была озвучена несколько другая цифра – 4500). В России действуют 94 докторских и 36 кандидатских диссертационных советов по социологии. Ежегодно ВАК присуждает более 50 докторских и более 300 кандидатских степеней.
Судя по откликам коллег, доклад Г. Осипова многим понравился. Так, В.А. Ядов оценил его как очень взвешенный. Однако некоторые социологи с иронией отмечали, что Осипову удалось обратить весь символический капитал своих коллег себе на пользу, в попытке показать, что он, мол, тоже был почти диссидентом, его так же как Леваду преследовали и подвергали репрессиям. В выступлении удачно маскировалась разница между администратором в науке и ученым-творцом нового знания.
Последующий обмен мнений с исследователями, входившими в первые когорты советских социологов, показал, что сейчас трудно измерять и сравнивать, сколько сил и здоровья потратил тот или иной исследователь на противостояние с советской партийной системой, но все отмечают, что репрессии против Ю.А. Левады даже невозможно сравнивать с проблемами, которые были у Г.В. Осипова или у других адептов партийной социологии. Левада был отлучен от «социологической церкви» на несколько лет, он был лишен звания профессора МГУ, ему было запрещено заниматься лекционной деятельностью, его несколько лет не печатали, и это было сознательной пыткой, своего рода гражданской казнью. Наши эксперты отмечают, что ученый мог более-менее спокойно перенести партийное взыскание (а Левада был освобожден от обязанностей секретаря партийной организации ИКСИ АН СССР, выведен из состава партийного бюро, а Бюро Черемушкинского РК КПСС объявило ему строгий выговор с занесением в учетную карточку) или что-то еще, но ему было трудно мириться с намеренным вычеркиванием из научной жизни, когда официальные научные и образовательные организации делали вид, что Левады не существует. Другое дело, что Ю.А. Левада нашел в себе силы к сопротивлению, нашел себя в работе семинара, в сохранении той среды, которая была ему близка, и в этой среде просуществовал вплоть до перестроечных времен. Фактически же Левада находился в положении ссыльного. Другие коллеги теряли работу, их книги не издавали или даже рассыпали уже готовую к печати рукопись (как у Валерия Голофаста). А Г.В. Осипову ни того, что было с Левадой, ни того, что было, например, с Голофастом, не было. Покритиковали, ну и что особенного? (Более подробно о деле Ю.А. Левады, о том каким «буфером» между партийными органами и ИКСИ являлся в этом деле Г.В. Осипов, можно прочитать в публикации «Протоколы Левады» 1969-1971 гг., опубликованных на сайте «Международной биографической инициативы»).
..........
Директор Института социологии РАН также отметил, что «социология, случалось, выступала служанкой власти, но никогда власть не выступала служанкой социологии. …Отношения между социологией и властью должны строиться на принципах партнерства и толерантности: социология помогает власти осуществлять её властные функции. …Власть, в свою очередь, через механизмы государственной поддержки обеспечивает свободу научного творчества, используя результаты социологической деятельности для более адекватного отражения результатов своей политики, для более приемлемого выбора стратегии развития страны». На возможное замечание к тезисам доклада – что же делать, если часть социологов не захочет помогать власти осуществлять некоторые её властные функции, когда власть будет действовать недемократическим и авторитарным путем, у Горшкова, скорей всего, ответа бы не нашлось. Впрочем, вопросов на этой сессии не задавали – не тот формат.
Затем выступления проходили в соответствии с неким табелем о социологических рангах. Перед участниками юбилейного заседания выступили уже упомянутые выше научный руководитель Института философии Вячеслав Степин, президент-ректор РАГС Виктор Егоров, а также не попавший в президиум (наверное, на случай если приедет В.А. Садовничий) декан социологического факультета МГУ Владимир Добреньков. В начале выступления последнего из зала демонстративно вышел только один человек – Владимир Магун. Потом, из разговоров с коллегами, выяснилось, что В. Ядов также устроил небольшой демарш. Он покинул на время свое место в президиуме и удалился в нишу неподалеку покурить. Ради справедливости скажем, что в этом эпизоде с курением не было ничего не обычного и со стороны было невозможно догадаться, что это - такая скрытая форма протеста. Между тем, аудитория спокойно выслушала призывы к консолидации, преодолению разобщенности, поиску точек соприкосновения от человека, отличившегося не только умением «возрождать социологию в МГУ», проводя на своем факультете чистки неугодных, но и использовать чужие тексты в своих публикациях без указания источника цитирования, и даже проводила его громкими аплодисментами. Хлопали, конечно, не все, к тому же в зале, как сообщил сам декан Соцфака МГУ, находилось много региональных представителей РоСА – подконтрольной Добренькову организации, приехавших на проходившее накануне юбилейное заседание РоСА и УМС.
В заключение своего выступления баллотирующийся в член-корры РАН В. Добреньков вручил Горшкову и Осипову подарки от РоСА – штурвалы морского фрегата, в знак того, что РАН играет в науке лидирующую и консолидирующую роль, и пожелал им «семь футов под килем». «А где же корабль?» – иронично заметила моя соседка. «А корабль – виртуальный», – промолвила другая.
Как и полагается на юбилее, были зачитаны различные телеграммы и поздравления. В частности, прозвучали здравицы от председателя Совета Федерации Сергея Миронова и ректора РГСУ, академика РАН, Василия Жукова. В середине заседания А. Некипелов тихонько удалился, наверное, не выдержав в чем-то повторявших одна другую речей о судьбах социологии.
Далее состоялось короткое выступление руководителя филиала Фонда им. Ф. Эберта в России, д-ра Рейнхарда Крумма. Он отметил, что социология является мостом между обществом и политиками. Обращаясь к социологам от лица представителей исторической дисциплины, он сказал: «Мы, историки смотрим назад, а вы, социологи, вперед. Кто-то учится у истории, а вы делаете историю. Мы используем документы, а вы создаете документы», напомнив об опасности политической, идеологической ангажированности социологии и упомянув о грядущем двадцатилетии Фонда в России.
Затем прозвучали приветствия президента Российского общества социологов Валерия Мансурова (после распада СССР в стране возникло несколько социологических сообществ, но в Международной и Европейской социологических ассоциациях РОС является правопреемником ССА. Однако на юбилейной сессии демонстративно озвучивались симпатии докладчиков то к одной, то к другой «консолидирующей» ассоциации); директора Социологического института РАН в Санкт-Петербурге, член-корра РАН, баллотирующейся в академики РАН, Ирины Елисеевой; декана социологического факультета ГУ-ВШЭ Александра Чепуренко; декана социологического факультета СПбГУ Николая Скворцова и декана социологического факультета Гуманитарного университета в Екатеринбурге Гарольда Зборовского.
Аналитик-консультант при высших партийных руководителях, стоявший у истоков создания ИКСИ РАН, а ныне публицист, политолог, председатель научного совета по проблемам политологии РАН Ф.М. Бурлацкий призвал социологов к более тесным контактам c политологами, отметив, что только в ходе совместного сотрудничества можно решать проблемы власти и политической системы. Н. Скворцов говорил об истории и настоящем Социологического общества им. М.М. Ковалевского. И. Елисеева поблагодарила коллег из Института социологии за то, что они в свое время отпустили филиал Института в Санкт-Петербурге на волю и он стал отдельным Социологическим институтом РАН, и передала теплые пожелания от социологов Б.М. Фирсова (интервью с ним см. ниже), Я.И. Гилинского, С.И. Голода, А.Н. Алексеева и др., которые вносят в социологическую науку столь нужное ей разномыслие.
А. Чепуренко напомнил коллегам о неупомянутых почему-то в докладе Г. Осипова Таганрогском проекте (рук. В.А. Грушин), заводском исследовании 1970-х гг., исследовании повседневной жизни строителей БАМа – проектах, результаты которых сильно расходились с официальными заявлениями и декларациями. Кратко остановившись на деятельности Сообщества профессиональных социологов (баллотирующегося в член-корры РАН, президента СоПСо Н. Покровского не было на сессии, он прислал в её адрес поздравление), Чепуренко отметил, что «юбилей – это лучший повод говорить о недостатках» и выразил надежду на продолжение (критического?) разговора.
Г. Зборовский сказав «спасибо» за то, что, наконец, дали слово представителям из регионов, рассказал об особенностях, отличающих, на его взгляд, уральскую социологическую школу, удачно сочетающей преимущества сразу трех ветвей – академической, вузовской и производственной (заводской) социологии.
В.А.Ядову слово почему-то не предложили. А сам он его и не просил.
Под занавес юбилейной сессии «Социология в XXI веке» Михаил Горшков объявил о том, что дирекциями двух институтов ИСПИ и ИС РАН была учреждена серебряная медаль им. П. Сорокина «За большой вклад в социологическую науку». Первыми лауреатами этой медали стали: Г.В. Осипов, В.А. Ядов, А.Г. Здравомыслов, А.Г. Харчев, Б.А. Грушин, Ю.А. Левада, В.Н. Шубкин, И.С. Кон, Н.И. Лапин, Г.М. Андреева, О.И. Шкаратан, Т.И. Заславская, Ж.Т. Тощенко, В.Н. Иванов, Л.М. Дробижева, Ф.М. Бурлацкий, А.В Дмитриев, А.О. Бороноев (Харчев, Грушин и Левада – посмертно).
Ее вручение в торжественной обстановке состоится 21 октября 2008 года в первый день работы Третьего Всероссийского социологического конгресса (Москва, 21-24 октября 2008 г.).
По мнению, неприсутствовавшего на этом заседании, питерского социолога Андрея Алексеева, «присуждение медалей (премий) посмертно – это что-то новое в практике юбилейных торжеств. Коль скоро регламент этой медали отличается от Нобелевского, то организаторы этой медали не заметили еще нескольких выдающихся покойных». Он отметил, что если уж поминать всех достойных ушедших в мир иной, то полный список медалистов мог быть таким:
«Геннадий Батыгин, Фридрих Бородкин, Вера Водзинская, Владимир Герчиков, Николай Гиренко, Игорь Голосенко, Валерий Голофаст, Леонид Гордон, Борис Грушин, Юрий Давыдов, Герман Дилигенский, Тамара Дридзе, Вячеслав Дудченко, Юрий Замошкин, Анатолий Зворыкин, Яков Капелюш, Лен Карпинский, Вера Каюрова, Лев Коган, Наталия Козлова, Александр Крыштановский, Павел Лебедев, Иосиф Лейман, Людмила Лесохина, Владимир Лисовский, Владимир Лосенков, Юрий Левада, Марат Межевич, Нина Наумова, Виктор Нейгольдберг, Вадим Ольшанский, Борис Орнатский, Наталия Панина, Валентин Подмарков, Вадим Сазонов, Никита Серов, Эльмар Соколов, Лев Спиридонов, Галина Старовойтова, Георгий Токаровский , Захар Файнбург, Эдуард Фомин, Анатолий Харчев, Генриада Хмара, Анатолий Шаев, Римма Шпакова…»
По сведениям одного из экспертов «Полит.ру», таких Сорокинских медалей изготовлено не 18 штук, а сотня. В этой связи А. Алексеев выразил опасение, что «теперь пойдет процесс выдвижения "дополнительных" кандидатов в Лауреаты от профессионально-общественных организаций. А дирекции двух институтов "согласуют" и удовлетворят подходящие пожелания социологических масс. Так что не удивлюсь, если в конечном списке окажутся и те, кого нечаянно забыли, и кого забыли – пока! – намеренно, чтобы не раздражать общественность. А первоначальный список – от Андреевой до Ядова (см. выше) – использован в качестве приманки».
.....
О социологии в преддверии Всероссийского социологического конгресса.
Известный российский социолог и общественный деятель, доктор философских наук, один из основателей и ректор Европейского университета в Санкт-Петербурге с 1995 по 2003 гг., а ныне – главный научный сотрудник и Почетный ректор ЕУСПб, Борис Максимович Фирсов ответил на вопросы Полит.ру:
Каким, на ваш взгляд, было социологическое сообщество во времена СССР?
Сошлюсь на раннего Леваду. Когда он пришел в Институт конкретных социальных исследований АН СССР в 1968 г., то увидел следующую картину. ИКСИ того времени было учреждением странным – если в казенных академических институтах служили, исполняли планы, то здесь что-то искали. Правда, мотивы деятельности ученых в ИКСИ были разными. Кого-то более всего занимали чины, хотелось пробиться в члены-корреспонденты АН СССР, а технология движения в академики была трудоемкой, при отсутствии серьезных научных заслуг требовалось «выслуживаться». Кто-то видел в институте инкубатор для выращивания прогрессивных (партийно-либеральных, умеренных) концепций. Третьи, не веря в политический прогресс, рассчитывали только на то, чтобы развить в себе и в окружающих интерес к фундаментальному социальному знанию (одна их половина считала, что все можно сделать на отечественном материале, другая – считала важным заниматься и зарубежными премудростями). Одним словом, было из чего выбирать.
Как бы вы описали российское социологическое сообщество наших дней? Как изменились взаимоотношения социологии и власти?
Во-первых, качественно возросла третья группа исследователей – появилась когорта абсолютно независимых социологов. Я не буду ставить оценку качеству этой независимости, но, тем не менее, количество социологов, которые находятся вне поля власти, принципиально возросло как в негосударственных, так и государственных организациях, в той же самой Академии наук и в вузах.
С другой стороны, выросло число тех, кто за деньги готов делать всё, для кого наука стала не целью, а средством. Если раньше она была средством с точки зрения карьеры, то теперь она стала основным средством заработка. Люди меньше заботятся о чисто карьерном успехе, если их занятия приносят им определенные доходы. В этом смысле произошла реструктуризация сообщества.
А, в-третьих, снизилась доля сервильных социологов. Часть из них выпала в число независимых ученых, а часть ушла в коммерческие проекты.
Стоит также отметить, что социологическая наука негосударственная, наука вузовская и наука академическая сильно между собой отличаются, но это уже другое деление и для совместного анализа двух разных классификаций нужно составлять матрицу. Я, естественно, отдаю предпочтение в основном негосударственной социологии, она более свободна, а академическая социология, с одной стороны, более умиротворенная из-за того, что существует государственное обеспечение и можно меньше волноваться за ресурсы. Когда одним приходится многое делать для самоутверждения, для поиска тем, спонсоров исследований, а другим можно делать несколько меньше, то это сказывается на темпераменте, но не настолько, чтобы те и другие противостояли друг другу.
Особым отрядом социологов, стремящимся установить и поддерживать тесные отношения с властью, является Союз социологов России, который вознамерились создать академики Осипов и Жуков. Скорей всего, здесь мы имеем дело с попыткой учредить объединение государственных социологов, но эта роль уже мало кого сейчас интересует. По-моему, два наших академических иерарха что-то то не учли. Создали Союз, ну, а дальше что?
Напомню, что произошло с Союзом писателей, плохой или неплохой был этот союз, но он представлял общественную силу, а теперь письменники распались на разные части, в итоге национальная литература пострадала. Все-таки, профессиональное сообщество должно объединяться, а не разъединяться. В попытках деления на разные части я вижу элементы мутации социологического сообщества. Было бы лучше, «как встарь», работать в рамках Российского общества социологов, которым сейчас руководит В. Мансуров, вести дискуссии, как относиться к власти, укреплять единую профессиональную этику и не делить «тело социологии» на две части. Ради чего решили пойти на раскол? Вопрос остался без внятного ответа. К своему Конгрессу социология приходит расколотой. Мне кажется это противоестественным.
У меня перед глазами важный документ – Постановление Президиума РАН о проведении юбилейных научных мероприятий, посвященных 50-летию создания первой социологической ассоциации. К документу приложен состав организационного комитета, куда вошла добрая сотня ученых из центра и регионов с самой широкой ведомственной географией научных институтов, вузов, исследовательских и общественных организаций и сообществ, где осуществляется производство современной социологической мысли. С трудом могу себе представить этих ученых, раскассированных между Российским обществом социологов и Союзом социологов России. Научное строительство тем и отличается от партийного, что оно опирается на единство высших научных целей и устремлений, опирающихся на идеологическую и ценностную непредвзятость. Создавать наряду с общероссийской, общенациональной социологией (Россия объединяет граждан разных, но равных в правовом отношении национальностей), еще русскую социологию, значило бы отдать науку во власть идеологии. Дело ученого – познание. А оно выше чьих бы то ни было интересов. Доказано, что высший критерий научной истины – во множественности объяснений. Уйдя от власти монизма историко-материалистических взглядов на все сущее в жизни общества, было бы ошибкой смотреть на мир сквозь призму российской исключительности.
Как бы вы оценили роль академика Г.В. Осипова в возрождении или если, как отмечает Б.З. Докторов, говорить более точно во втором рождении российской социологии?
То, что он сыграл важную роль в создании социологии в 1950-60-е гг. это абсолютно верно. В советской социологии было несколько мотивов личного участия, личной вовлеченности в социологическую деятельность. Если классифицировать социологов по их отношению к власти, то были абсентисты, которым было «по барабану». Были люди, которые всегда относились к власти с недоверием, хотя прошли через период любви и обожания Сталина, были шестидесятники, а была и есть публика, которая играла на поле власти и сотрудничала с ней.
Например, таким человеком был Федор Бурлацкий, бывший сотрудник партийного аппарата, он хорошо знал коридоры власти, как нужно действовать, где и какие люди сидят и, кстати, чрезвычайно много делал для социологии, проталкивая какие-то вопросы, сочиняя записки, пытаясь образумить власть имущих и так далее. И на этом же поле прямого, открытого, я бы сказал, легального, ничем не скомпрометированного отношения к власти играл Осипов. Перевод социологии из небытия в бытие –задача не из легких.
Как известно, первым шагом на этом пути, было создание в 1958 г. Советской социологической ассоциации (ССА). У ее организаторов были смешанные намерения. Одно их них, состояло в том, чтобы придать академикам, несоциологам, которые ездили на всемирные социологические конгрессы того времени и в международном социологическом сообществе оказывались как бы никем, легальный статус. Звучали справедливые упреки, N – действительный член АН СССР, но какое он имеет отношение к социологии? А поездка на конгресс тогда была валютой, это было интересно, это было поощрением, выпускали немногих, был личный интерес съездить заграницу, побывать за кордоном. Поэтому первоначально ССА замышлялась как некое виртуальное учреждение, имевшее вполне пристойную вывеску для контактов влиятельных академических чинов с внешним миром.
Но здесь произошел серьезный сбой планов, потому что тяга обществоведов к социологии была настолько велика, что мгновенно в Ассоциацию начали вступать десятки, сотни и даже тысячи, как сказал бы Владимир Маяковский, «революцией мобилизованных и призванных». Возникло движение за создание социологии. Роль Г.В. Осипова в том, чтобы придумать и реализовать идею ССА, не вызовет сомнений. Это был первый шаг на пути возрождения социологии.
Итак, у социологов появились первые признаки юридического статуса. Еще нет науки, но есть организация, которая объединяет людей, занимающихся ею на полупрофессиональных добровольных основах, они не имеют легального названия, но в своей душе они – социологи. Другое дело, что среди них были люди как консервативного, не консервативного, либерального толка.
Для того, чтобы наука существовала, она должна не только сформировать свою теорию, методологию и методы, она должна быть институционализирована. Если у этой науки нет соответствующих учреждений и структур, институтов и лабораторий для производства знания, то ничего не получится. Осипову, который тогда был сотрудником Института философии, стоило больших усилий создать в ИФ Отдел изучения новых форм труда и быта, по существу, первое в послевоенной истории нашей страны социологическое учреждение. Пусть там было написано, что они должны заниматься конкретными социологическими исследованиями, а не социологией как таковой, пусть еще не было ученой степени по социологии, а только по философии, но это был громадный шаг.
....
Полезные ссылки:
Осипов Г.В. Три встречи с Питиримом Сорокиным // Социологические исследования» 2004. Из книги "Встречи с Питиримом Сорокиным" (Под ред. И.Б. Орловой. М., 2003).
28 мая 2008, 18:44 Наталия Демина
http://www.polit.ru/science/2008/05/28/soc50.html 
Отправлено: 17.07.08 02:15. Заголовок: Питерим Сорокин, Владимир Ульянов и Леонид Брежнев
